Вокалист и гитарист Deftones Чино Морено (Chino Moreno) снова принял участие в подкасте «The Peer Pleasure Podcast», став частью широкомасштабного обсуждения с ведущим шоу Дьюи Халпаусом (Dewey Halpaus). Среди затронутых тем была спорная теория заговора, которой придерживался его коллега по группе, гитарист Стивен Карпентер (Stephen Carpenter).
Стивен неоднократно высказывался о различных теориях заговора, в которые он верит, в том числе о плоской Земле, о своих убеждениях против вакцин и многом другом. В конце 2020 — начале 2021 года Карпентер попал в заголовки газет за то, что высказал свое мнение по этому поводу.
Говоря об этом и последовавших спорах, Морено предположил (расшифровано theprp.com, переведено deftones.ru):
«Я удивлен, что он больше не стал интернет-мемом… Думал, что парочка могла бы возникнуть. Но на самом деле на минуту мне стало тяжело, ведь я дружу с ним с 10 лет. И знаете, он не всегда был таким.
Скажу, что травка, вероятно, имеет некоторое отношение к его вере в теории заговоров, тому-сему и прочему подобному, потому что он просто, скажем так... А потом, вероятно, сидел дома и просматривал те сайты… Наверное, то, что ты накурился, не помогает, когда смотришь все эти материалы.
Хотя это странно, ведь когда мы вместе, вроде как даже не говорим ни о чем подобном. Мы играем музыку, мы смеемся, мы отрываемся по полной, играя музыку. Мы по-прежнему друзья, какими были в детстве. Но не то чтобы я раньше не слышал, как он приступал к своим нравоучениям, но я как бы послушаю их две минуты, а потом просто не могу, если вы понимаете, о чем я. Потому что он просто уходил в сферу непознанного.
Но да, это довольно сложно, потому что хочу его поддержать — я чувствую, что у каждого должно быть свое мнение по поводу определенных вещей, да и о чем угодно.
Я не из тех, кто говорит, что он должен думать каким-то определенным образом или что-то в этом роде. Я думаю, что это немного диковинно — некоторые из его взглядов на мир, на саму планету... Но я имею в виду, что чертовски люблю его, чувак.
Он очень, очень искренний... И он умен — и это просто безумие — он очень любящий. Он, наверное, один из самых щедрых людей, которых я когда-либо знал в своей жизни. Проще говоря, если у него что-то есть, значит, это есть и у вас, и он всегда был таким, с тех пор как мы были детьми».
Говоря позже о негативной реакции на мнения Стивена Карпентера и о том, как они были частично использованы для «кликбейта», Чино Морено добавил:
«Я также понимаю, что да, вы можете высказать свое мнение, но должны понимать последствия ваших слов. И следствием этого, вероятно, будет много людей, говорящих негатив.
Как я уже говорил ранее, иногда просто нужно держать все при себе для вашего же блага, при этом вы можете верить во что угодно. Я не говорю, что он должен держать это при себе, потому что мы не хотим это слышать. Я просто говорю, что если вы не хотите, чтобы вас иногда высмеивали, просто не говорите какую-либо диковинную хрень.
Но я скажу, что не думаю, что все, что он говорит, происходит из-за его отрицания всего. Потому что он действительно беспокоится об обществе... Думаю, что здесь немного паранойи. Я не хочу говорить за него, но мне хочется, чтобы дело было в этом, и, как я уже сказал ранее, может быть, травка не помогает в этом вопросе, но он параноик.
И у него есть право заниматься определенными вещами. Не знаю, многие ли об этом знают, но я расскажу. Мы были в Париже во время атаки на клуб Батаклан. Мы должны были выступать в этом клубе на следующий вечер, вернее следующие три вечера — у нас там были запланированы три выступления.
Мы прилетели несколькими днями ранее, и в тот вечер или следующим вечером — но не в день нашего концерта — выступала группа Eagles Of Death Metal. Стивен и Хуан, наш ассистенты, и еще кто-то, я думаю, наш гитарный техник, пошли на их концерт.
Они были в клубе, посмотрели, вероятно, половину выступления, и, думаю, решили: „Ладно, давай уйдем пораньше, поедим чего-нибудь“, и они покинули клуб за несколько минут до того, как пришли террористы и начали расстреливать его.
Я был в отеле, смотрел новости, и видел, как это происходило. А потом мне стали звонить все оттуда. Спрашивали: „Что происходит? Что происходит?“… Но я могу сказать, что потом он был обеспокоен тем, что избежал этой ситуации.
Но я думаю… блин, как же близок он был к той трагедии. Так что я знаю, что это повлияло на него. Я знаю определенные причины, по которым он получил небольшую травму из-за этого. А это сложно, даже представить себе не могу.
Я имею в виду, что меня там не было, но я должен был быть там следующим вечером. Что, если это случится следующим вечером? И моя дочь была со мной, ей было лет 13 или что-то в этом роде. И жена была с нами. Если бы они были там, они бы смотрели выступление на краю сцены.
Я думаю обо всем этом, и это тяжело. И я знаю, что не могу представить, что мог быть там тем вечером».
Позже разговор перешел к отложенному на дальнюю полку альбому «Eros», который они сочиняли и записывали в 2008 году до тех пор, когда в тяжелую автомобильную аварию попал их басист/вокалист Чи Ченг, после чего группа отказалась от дальнейшей работы над пластинкой.
Травмы, полученные Чи Ченгом в результате этого несчастного случая, привели его в состояние комы и в конечном итоге несколько лет спустя унесли жизнь. С того альбома появилась только одна законченная песня, «Smile», которую сам Чино Морено обнародовал в 2014 году в годовщину смерти Ченга.
Тот альбом так и не был полностью завершен, и, по словам Морено, все так и осталось. Вот что он сказал по этому поводу в подкасте:
«Скорее всего, музыки с вокалом есть примерно на один EP. По поводу всего остального материала — наверное, есть вокал — но все определенно не доведено до конца. Наверное, это больше похоже на то, что я говорил ранее — есть мелодии и идеи, но пока нет слов. Я как раз работал над этим материалом, когда Чи попал в аварию, и мы как бы просто все остановили. Так что ничего не завершено.
Думаю, что с той сессии у нас было около 11 или 12 песен или что-то в этом роде. Я доделал ту песню „Smile“ и фактически записал вокал для нее в доме Шона Лопеза (Shaun Lopez). К тому моменту я перебрал очень много разных людей, с которыми работал над этой записью.
Терри Дэйт (Terry Date) написал для него всю музыку. Но это было тогда, когда я еще жил в Бербанке, и Шон был моим соседом, так что я просто прикатил к нему на скейтборде и сказал: „Эй, поработай-ка над этим“. Потому что мне всегда нравится, как он… я люблю записывать с ним вокал. И особенно мне нравится, как он обращается с моим вокалом. У него просто есть очень удобная вокальная будка и просто хорошая атмосфера, и он действительно хорош... Он тот человек, от кого я могу оттолкнуться.
…В общем, я закончил эту песню, или что бы это ни было — и я не думаю, что она когда-либо была сведена или прошла мастеринг. Когда я покинул тем вечером дом Шона, она была похожа на грубый микс. Но была годовщина смерти Чи. Я нашел его на своем компьютере, может быть, за пару дней до этого, и решил, что выпущу ее, не сказав группе. Буквально на моем канале в YouTube, в общем, я просто выложил его на YouTube — вот и все.
… Я просто как бы слил это, а потом, как мне кажется, когда люди услышали, то просто подумали: „Ну что ж, вся пластинка закончена, почему мы не можем ее услышать?“ Но правда в том, что это не так. Это, наверное, единственная песня, которая была реально закончена. Есть и другие треки, которые были близки к финалу, но, честно говоря, я никогда с тех пор не открывал те файлы, примерно с 2008 года. Я никогда не открывал тот жесткий диск, где все находится.
И тогда я думал, что не собираюсь ... Я имею в виду, очевидно, что мы считаем эти вещи довольно священными, потому что это последний материал, где играл Чи. Но мы также были в некотором роде... Мы делали „Diamond Eyes“ и уже как бы двигались вперед. И я не хотел слушать те песни, над которыми работали последние три… Все новое было так свежо, мы тогда просто двигались вперед и сочиняли музыку.
И если я выпущу его, то это вернет меня в то время, в котором я не хотел быть. Я все еще не решаюсь вернуться и послушать его. Наверное, поэтому я не открывал тот диск и ничего не слушал.
Скажу, что это было не так уж и здорово. Помню, что когда закончил писать те песни, то подумал: „Блин, мы можем делать песни лучше“. Была парочка хороших моментов, но я помню, что не был в восторге от той партии песен.
И это было действительно хорошее время. Мы на самом деле отлично его проводили, когда писали эти вещи. Мы все очень хорошо ладили. Работали в Сакраменто, в нашей студии, и, наконец-то, выбрались из тех мрачных времен, которые начались с одноименного альбома и продолжались во время работы над „Saturday Night Wrist“ и еще немного на гастролях в его поддержку. И вот мы начали восстанавливать нашу дружбу, и все снова оказались на одной волне».
Далее он пояснил, что группа могла ежедневно играть в покер и проводить марафоны по игре «Risk» и в конечном итоге больше была сосредоточена на том, чтобы получать удовольствие от компании друг друга, чем от сочинения музыки. Он объяснил:
«Из-за отсутствия управления или чего бы то ни было, что мы не принимали, пока не начали запись „Diamond Eyes“, пластинка („Eros“) звучала как бы фрагментарно. На самом деле никто не брал на себя ответственность. Мы все восстанавливали нашу дружбу. Так что я действительно изо всех сил старался не диктовать, в каком направлении должна двигаться запись. Я просто собирался отступить и позволить всем быть самими собой, и это здорово. Но порой у нас там действительно не было продюсера, поэтому никто не руководил записью. И альбому не хватало направления. Было приятно, как все происходило, и было весело. Но было не так хорошо, как могло бы быть.
И потом, когда мы начали писать „Diamond Eyes“ и стали применять эту часть более упорядоченной рабочей этики, то все такие сразу: „Вау, как будто совершенно другая группа“. Очевидно, это случилось не из-за того, что там не было Чи, а причиной было то, какими мы сами были в то время».
Хотя он продолжил и заявил, что «никогда не скажет никогда», когда дело доходит до завершения записи, ему лишь нужно найти время и мотивацию, чтобы сделать это. Чино также не хотел бы брать на себя эту задачу. Он заявил: «Я бы не хотел делать это один. Хотелось бы получить вклад от остальных участников группы, то есть это должно было бы быть похоже на то, будто мы снова записываем альбом, но начинаем с идей, которые были примерно столько лет назад? Если это был 2008 год…»
Целиком подкаст «The Peer Pleasure Podcast» с участием Чино Морено можно послушать ниже (на английском языке):
Перевод — Алексей Агафонов (Deftones.Ru)
P.S. Если вам понравился материал, буду очень благодарен, если отблагодарите за его перевод небольшой суммой. Помните, что сайт жив в том числе и благодаря вашим пожертвованиям.
Темнит Чино. Пару лет назад он говорил, что слушал как-то вечером те песни.))