Чино Морено из Deftones: «Первобытный, сексуальный и кроваво-романтичный... может быть, „Бегущий по лезвию бритвы“?»

Чино Морено (Chino Moreno)

Как и все, что касается Deftones, не имеет значения, куда мы направляемся, важней само путешествие. Прибавляя газ, движемся вдоль по улице San Fernando Valley, и как по иронии судьбы, стикер Saturday Night Wrist, прикрепленный в центре приборной доски, постепенно отклеивается, как только фронтмен Deftones давит в пол педаль газа. Удивительно, но в этом есть смысл, потому что сейчас — время «Diamond Eyes» — шестого студийного альбома Deftones, а «Saturday Night Wrist», вышедший четыре года назад, кажется уже практически в другой вселенной.

Чино смотрит в окно на заходящее за Голливудские Холмы солнце, и делает, пожалуй, самое глубокомысленное и показательное заявление за все время этой поездки.

«„Звездные войны“ чертовски важны для меня», — говорит он с широкой улыбкой и глубокой убежденностью истинного фаната.

На «Diamond Eyes» сила тоже с ним...

Чино всегда было трудно понять. Он, пожалуй, самый таинственный певец своей эпохи, но, как бы то ни было, в этом заявлении — все, что должно быть сказано, и даже больше. Чино нет дела до того, чтобы в своей музыке изучать этот мир. Он хочет заглянуть за его грань и с Deftones, и с Team Sleep. Избегая самоснисходительности, присущей большей части современной рок-музыки, Морено стал одновременно более загадочным и более поэтичным на шестом студийном альбоме. «Diamond Eyes» — это идеальное головокружительное путешествие — истинно несметное число визуальных образов, звуковых ландшафтов и раздражающе красивых стихов. Этим альбомом Чино должным образом приглашает настоящий мир в просторы космоса, и вам даже не нужен «Тысячелетний Сокол» (Millenium Falcon — космический корабль из «Звездных войн»), чтобы попасть туда, достаточно всего лишь надеть какие-нибудь наушники.

Чино Морено о «Звездных войнах»:
Этот фильм на самом деле заставил меня задуматься о том, что где-то происходит куда большее дерьмо, чем все это. Я по-прежнему верю в это. Как ребенок, который видит, какая Земля крошечная и как много всего за ее пределами.

Во время поездки по Долине фронтмен Deftones Чино Морено разговаривал с редактором ARTISTdirect.com и автором серии книг «Dolor» Риком Флорино (Rick Florino) обо всем, начиная от фильмов, навеянных альбомом «Diamond Eyes», заканчивая любимой записью группы Faith No More и размышлениями на тему космоса.  Обо всем этом — в эксклюзивном путешествии, то есть интервью.

— Если бы «Diamond Eyes» был фильмом, то каким бы он был?

— Кажется, я беру маленькие кусочки из множества фильмов. Я бы не мог сказать, что есть один фильм, которым я был вдохновлен, и уж точно я не смог бы окончательно заявить «Этот фильм олицетворяет „Diamond Eyes“». В целом, этот альбом довольно динамичный. Он был записан за достаточно короткий промежуток времени, но в действительности кажется, что этот альбом — огромная картина моей жизни за последние три года. Когда я говорю, что это картина моей жизни, я не имею в виду, что она про мою жизнь — просто это вещи и события, прошедшие через меня, и визуальные образы, которые я держал в голове последние несколько лет.

— И какие это фильмы?

— Это может показаться смешным, но один из фильмов, который я хотел бы упомянуть, это «Лабиринт» («Labyrinth»). Есть много визуальных сравнений с ним, и одно из них — использование совы. Это такой великолепный фильм! Мне нравится такой тип фантастики. Может быть еще «Бегущий по лезвию бритвы» («Blade Runner»)… На альбоме для меня есть множество космических образов.

— «Бегущий по лезвию бритвы» — идеальное сравнение, потому что он явно футуристический, но также такой первобытный, кровавый, сексуальный и темный. Там есть действительно великолепный современный блеск, но в то же время он грязный и насильственный.

— Мне это нравится. Есть разного рода вещи, которые мне интересны — вещи, которые не связаны с землей. Вместо этого они связаны с будущим или с чем-то за пределами этой галактики. Потом вы связываете это с теми первобытными, сексуальными и кроваво-романтичными образами, и это бесподобно.

— Ты проводишь связь с этими образами при помощи звука. Как твой творческий процесс изменился с годами?

— Не думаю, что сильно. Я просто думаю, я нахожусь в чистом пространстве собственного разума, где я  имею возможность рисовать более четкие картины, чем это было в прошлом. Позавчера мы репетировали старый материал группы, и я не помнил слова большинства этих песен, потому что мы не играли их долгое время. Когда мы начали играть «Battle-Axe», я подумал: «У этой песни забавная мелодия». Я напрочь забыл текст, поэтому снова читал его. При этом я думал: «Ух ты, я могу понять, о чем я говорил в этой песне, но в ней нет ничего, что явно указывало бы на это». Это заставило меня задуматься  о лирике для нового альбома. Неважно, понимаете ли вы, что я хочу сказать, пока я рисую картины, где музыка и чувства сливаются. Важнее, что я заставляю вас мыслить позитивно или чувствовать себя хорошо. Честно, это я и делаю с музыкой. Когда я включаю альбом, я слушаю музыку, потому что я хочу, чтобы она изменяла реальность, в которой я нахожусь,  в лучшую сторону, и забирала меня в иную реальность. В своей лирике я хочу запечатлеть небольшие истории. В надежде, что они унесут меня, а также слушателя, куда-нибудь еще.

— Песня «This Place is Death» особенная для тебя?

— Да, естественно. В плане музыки это песня Стивена Карпентера. Многие думают, что если у нас есть легкий, воздушный материал, то это всегда благодаря мне, но Стивен играл здесь со своей педалью эффектов и он причастен к этой песне. Все просто падают на свои места после нее, и для меня она звучит как хаос — но безумно романтичный, грязный хаос. Я слегка подгонял слова песни под музыку. Эта песня — словно взрыв в ночи, и создана именно для этого.

Чино Морено о песне «This Place is Death»:
Многие думают, что если у нас есть легкий, воздушный материал, то это всегда благодаря мне, но Стивен играл здесь со своей педалью эффектов и он причастен к этой песне... Я слегка подгонял слова песни под музыку. Эта песня — словно взрыв в ночи, и создана именно для этого.

— «Sextape» — словно портрет…

— Я обожаю ее, она перескакивает с одного на другое. Я собирался исправить то, что каждый куплет рассказывает по одной связанной истории, но решил, что песня мне и так нравится. Кусочки информации повсюду — под водой и в городе. Она бескрайняя, и поэтому великолепна. Она приспосабливается к всеобщему потоку. В ней чувствуется ночь. Мы играли ее на репетиции, и я понял, как она очаровательна. Когда я только написал ее, то думал: «Вы можете сказать, что это одна из моих песен. Вероятно, эта песня сделана в стиле Team Sleep». Я не хотел, чтобы она изначально была слишком личной, или чтобы люди подумали «Чино есть Чино». На самом деле это не так, каждый поровну вложился в эту песню. Я придумал открывающий рифф, но каждый участвовал в ее создании. Эта песня больше в стиле Deftones, чем вам кажется. На репетициях она звучит мощно. Несмотря на отсутствие безумных гитар, криков и агрессии, «Sextape» звучит весьма весомо.

— Песня «Prince» наполнена шизофренией и трэшем. Звук в стиле группы.

— Мне во многом нравятся визуальные образы, вызываемые текстом «Prince». В ней куча крутых нюансов. В отношении записи альбома мы вернулись к старому способу — сочиняли его целиком, прежде чем отправиться в студию. В большей степени благодаря этому мы ускорили процесс записи и превратили его в развлечение. К тому времени, когда мы засели в студии, все чувствовали себя довольно уверенно. Мы не цеплялись за новые идеи, все просто чувствовали себя хорошо. Мы не смотрели на процесс создания «Diamond Eyes» как на попытку сделать новый «White Pony». Мы собирались сделать что-то, что во многом будет звучать футуристично. Единственный способ сделать это заключался в том, чтобы иногда отходить от того, что для нас удобно. Когда инстинкт подсказывал поступить определенным образом, мы пытались придумать что-то новое или думать немного иначе. И это привело к крушению стен. Мы чувствовали свободу. Все было хорошо, этот способ действительно сработал. Я считаю, что «Diamon Eyes» — великолепный альбом, и я все еще не постиг его до конца.

— Насколько важны для тебя «Звездные войны» («Star Wars»)?

— Они чертовски важны для меня, чувак. Я бы солгал, сказав, что они не важны. Этот фильм на самом деле заставил меня задуматься о том, что где-то происходит куда большее дерьмо, чем все это, понимаешь? Я по-прежнему верю в это. Как ребенок, который видит, какая Земля крошечная и как много всего за ее пределами. Я смотрел его с широко раскрытыми глазами, как ребёнок, и я до сих пор просто обожаю его. «Империя наносит ответный удар» — мой любимый. Он всегда поднимает мне настроение. Мой любимый эпизод — когда они прилетают в Cloud City (Облачный Город). Дарт Вейдер уже там. Ландо предает их. Ты чувствуешь типа «Ух ты! Это ж охренеть как безумно!». Мне нравится, как чисто и эстетично все выглядит. Все белое. Принцесса Лея нарядно одета, и это говорит нам, что декаданс есть и в космосе (смеется). Это здорово. Все это величественно. А как волнительны кадры, когда «Сокол Тысячелетия» летит сквозь астероиды прямо в пасть к монстру!

— Твой любимой альбом Faith No More?

— Вероятно, «Angel Dust». Он заставил меня думать о том, что это одна из самых безумных групп. В первом альбоме было несколько крутых песен, но «Angel Dust» звучит дико. Он звучит как альбом Майка Пэттона. Чувствуется его влияние. Иногда я копирую полную дискографию группы со своего компьютера на внешний винт и храню так в течение года или около того. Сейчас у меня на компьютере нет ни одной записи Faith No More. Я убрал их недавно, чтобы освободить место, но скоро снова всё верну. «Caffeine» как всегда безумна, как ад. «A Small Victory» очень клевая песня. Еще одна красивая песня — «Everything’s Ruined». «Jizz Lobber» тяжелая. Мне нравится «Kindergarten». Текст в «Land of Sunshine» просто восхитителен.

— Ты все еще слушаешь альбом «Hell Awaits» и группу Pantera?

— Мне нравится «Hell Awaits». Моя любимая пластинка Slayer! Я помню, как впервые подходил к гримёрке Фила Ансельмо (Phil Anselmo), когда мы были в туре с Pantera, и услышал, что там играет The Smiths" (смеется). Я был в смятении! Я сказал ему что-то об этом, а он ответил: «Да! Я люблю разную музыку!». Фил также великий автор текстов. Что можно сказать о его творчестве? Я прочувствовал некоторые песни с альбома «The Great Southern Trendkill» и подумал что-то вроде: «Ух ты! Он умный парень».

В переводе этого материала принимали участие Timurovec, Юлия и Void, за что им огромная благодарность!