Никто не мог бы обвинить Deftones в том, что они почивают на лаврах, даже несмотря на то, что группа, несомненно, заслуживает небольшой отпуск. Долгих 23 года прошли с тех пор, как в Сакраменто был образован этот секстет. И почти все эти годы, с момента выхода в 1995-м дебютного альбома «Adrenaline», прошли в упорном труде.
Фрэнк Дельгадо из Deftones рассказывает о гастролях и технологиях
Поскольку с каждым альбомом группа все более явно сворачивала в сторону тяжелой музыки, при этом экспериментируя с мелодиями и атмосферой на таком уровне, о каком никто из ее «нью-металлических» последователей не мог и мечтать, они всегда были готовы поддерживать свой материал. Deftones остаются основным звеном в живой цепи истинных поклонников, бодро скупающих все билеты на концерты даже в то время, когда мэйнстрим-радио и пресса уделяют все меньше и меньше эфирного времени и пространства рок-группам.
Тем не менее, очень похоже, что Deftones пытаются наверстать упущенное время. Самый последний альбом, «Diamond Eyes», вышел около года назад, но это случилось после периода относительного бездействия, последовавшего после выхода в 2006 году их альбома «Saturday Night Wrist». Конечно, именно тогда первоначальный басист Чи Ченг (Chi Cheng) попал в серьезную автокатастрофу, в результате которой оказался в палате интенсивной терапии, где пробыл до недавнего времени.
Но с заменой в лице Сержио Веги (Sergio Vega), пришедшего из Quicksand, группа прошла по пути едва ли не более трудному, чем тот, что предшествовал выходу «Diamond Eyes». Deftones дали хэдлайновый концерт в Fillmore Miami Beach в прошлом году, затесавшись в театральную афишу незадолго до того, как отправиться в турне по более крупным концертным площадкам совместно с Mastodon и Alice in Chains.
Завершив это турне, они вновь отправились в третий этап собственного хэдлайнового тура. Поддержка осуществляется безумными мат-рокерами The Dillinger Escape Plan.
Журналистка Ариэль Кастильо (Arielle Castillo) пересеклась с ди-джеем/клавишником/синтезаторщиком и семплеристом Фрэнком Дельгадо (Frank Delgado), чтобы поговорить о текущем туре и возможном новом материале. И вот что он рассказал.
— В прошлом году вы выступали в Майями, а затем провели крупный тур с Mastodon и Alice in Chains, и теперь вы на третьем этапе этого тура. Однако последнюю пару лет до этого вы не были так активны. Вы избрали такой агрессивный гастрольный график, чтобы это наверстать?
— Да, но сейчас другое время, нежели чем два года назад. Полагаю, можно сказать, что для такой группы, как наша, гастроли — это то, чем мы зарабатываем на жизнь. В то же самое время мы веселимся гораздо больше. Не то чтобы нам не было весело до этого, но мы сами создавали себе трудности, и все было тяжелее, чем должно было быть. Так что сейчас мы много веселимся и пытаемся получить столько удовольствия от всего происходящего, сколько можем.
— Что ты имеешь в виду, говоря о том, что все было тяжелей, чем должно было быть?
— Просто жизнь в целом, некоторые проблемы со здоровьем, следовало бы больше заботиться о своем здоровье. В общем, типичная жизнь в дороге.
— Что изменилось? Что заставило тебя переключиться? Или это был процесс взросления?
— Да, определенно взросление. Теперь мы старше, и все это было учебным процессом становления более хорошими музыкантами, более хорошими друзьями, более хорошими людьми. Я определенно приписываю это взрослению.
— Пока вы выступали в рамках этих трех этапов тура, посвященного выходу все того же альбома «Diamond Eyes», то как вносили разнообразие в сет-лист? Что еще вы делаете, чтобы поддерживать свежесть? Вот вы выступали в Майями в 2010 году, так чем ваш следующий концерт будет отличаться от того концерта?
— Мы исполняли много того, что не играли уже пару лет, а для группы это довольно глубокие изменения. Это не чье-либо жонглирование песнями. Немного другой производственный процесс, другое освещение сцены и все в этом роде. Но в основном мы исполняем песни, которые довольно долго не звучали. Мы никогда не были группой, которая пытается что-то изобразить, играя одни и те же песни снова и снова в турах в поддержку одного и того же альбома.
— Как много всего конкретно изменяется от выступления к выступлению?
— Много всего. Мы довольно часто составляем сет-лист в последнюю минуту, и я думаю, что раньше он менялся гораздо сильнее. Думаю, в связи с новым производственным процессом у нас появились кое-какое видео-проекции и проекторы, но определенные вещи остаются теми же, так что проекции могут совпадать с песнями. Но мы стараемся менять это по возможности. Мы всегда делали такое в последнюю секунду.
— Есть ли какие-то определенные песни, исполняемые вами сейчас, которых раньше вам не хватало на ваших концертах, или те, исполнением которых вы наслаждаетесь в особенности?
— Да, их много! Мы исполняли некоторые песни из альбома «Saturday Night Wrist», который вроде как отошел на задний план в связи с тем, что сейчас у нас гастроли в поддержку «Diamond Eyes». Думаю, наш предыдущий альбом не намеренно был заброшен, но теперь мы гораздо чаще исполняли песни с него — «Cherry Waves», «Hole in the Earth» и тому подобное.
— В трех этапах тура в поддержку этого альбома вы играли везде — от театров до стадионов и амфитеатров. Вы предпочитаете играть в маленьких местах или в больших, или это просто своего рода вызов?
— Я бы не сказал, что здесь присутствует слишком уж большая доля вызова, просто другая обстановка, и энергия немного отличается. Я бы сказал, что в маленьком окружении гораздо больше кинетической энергии. Не сказать, что ее нет на большом концерте, но там каждый занимает свое место. Нам крупно повезло как группе играть оба типа концертов, и мы ожидаем и то, и другое. Эти выступления с Alice in Chains и Mastodon были веселым туром, одним из самых забавных за долгое время, а настоящий тур просто великолепный. Билеты на многие концерты в графике уже распроданы, а в компании с The Dillinger Escape Plan мы каждый вечер взрываем площадку.
— Насколько в личностном плане вы подходите к выбору групп, с которыми планируете отправиться в тур? Они всегда заметно различаются.
— Мы просто бросаем жребий и смотрим, кто в этот момент доступен — и это не всегда работает. Мы целую вечность пытались отправиться в тур с Mastodon, но этого не могло случиться технически, потому что у каждого из нас собственный график. Так что это всегда сводится к составлению короткого списка тех, с кем бы нам хотелось выступать, а затем определению того, кто доступен. Просто так случилось, что The Dillinger Escape Plan были одними из тех, кто давно участвовал в жеребьевке, и в этот раз все сработало.
— Какая твоя личная установка для выступления на сцене? Насколько ты в действительности ди-джей и в какой степени ты клавишник и синтезаторщик?
— Сказать по правде, диски, что я использую на вертушках, все старые, еще с первых трех альбомов. Полагаю, я просто никогда не адаптировался к новой технологии. В качестве нового оборудования я использую аппаратные синтезаторы и программные синтезаторы.
Я бы сказал, что последние два альбома были основаны на компьютерных технологиях, программных синтезаторах, и это связано только с тем, как с тех пор изменились технологии. Я рос и учился играть, и теперь сочинительство и исполнение стали для меня немного более удобными, тогда как впервые присоединившись к группе, все, что у меня было, это пластинки.
— Прямо тогда, когда ты присоединился к группе, и затем, после выхода «White Pony», существовала сильная тенденция для рок-групп иметь в своем составе ди-джея. И именно в это время ты начал уходить от этого. Было ли это намеренным шагом к тому, чтобы выделиться из остальных?
— Полагаю, да. Не то чтобы я считал себя слишком крутым, чтобы делать то, что делали все. Очевидно, это наша группа пыталась делать нечто иное — с другим звучанием и мелодиями, а также динамикой между тяжелыми гитарами и подходом Чино к пению. Дело было в чем-то большем, чем та ниша, которую занимает ди-джей в группах, типа «О, вот это та часть, где ди-джей вставил бы скрэтч».
Так что я взглянул на это с точки зрения поиска метода сочинения мелодий и гармоний, единых с песнями. Однажды я начал понимать его, используя аппарат, который был под рукой, в то время появилось что-то похожее на «Change (In The House Of Flies)». Это я пытаюсь оставаться в песне на всем ее протяжении, в противоположность тому, чтобы быть лишь «той частью, где вступает ди-джей».
Так что, полагаю, это был вызов самому себе, и думаю, именно так мне и нужно было развиваться в группе. Полагаю, что группа в целом пыталась делать не то, что ожидалось или было в тренде на тот момент. И это то, чем, по моему разумению, был альбом «White Pony» — абсолютной противоположностью тому, что мы могли или должны были сделать по мнению всех окружающих, полагаю, вследствие того, что на нас приклеили ярлык.
— Каким был твой музыкальный фон до вступления в группу? Был ли это ди-джейство чисто в стиле хип-хоп или что-то еще?
— Да, это была просто музыка в целом. Я рос как один из тех ребят, у которых радио — лучший друг с пеленок. Первые пластинки я купил в возрасте, по-моему, шести лет. Одной из них был альбом KISS, другой — альбом Queen, а третьей — саундтрек к фильму «Лихорадка субботнего вечера». Затем, став старше, я начал слушать хэви-метал — Van Halen, Iron Maiden, Judas Priest и тому подобную хрень.
К тому времени, как я поступил в колледж, хип-хоп был абсолютно новым явлением, и я начал заниматься ди-джейством. У меня был друг, его старший брат был ди-джеем, и он позволял нам крутиться вокруг аппарата. Так что я начал слушать все новое. Хип-хоп был в новинку, и танцевальная музыка была в новинку. Это могло быть что угодно — от New Order и ранних Depeche Mode до раннего хип-хопа из Лос-Анжелеса. К тому времени, как я окончил колледж, уже начал учиться делать скретчи и прочие трюки.
Втянувшись по-настоящему в какой-то определенный жанр, ты приходишь к пониманию других жанров. Именно это и произошло со мной, когда я стал старше. Я начал вслушиваться в джаз и фанк из семплов. Затем стал работать в музыкальных магазинах, и это открыло для меня все другие типы музыки. Для меня это всегда было чем-то, что ассоциировалось с приятной компанией, и думаю именно поэтому я так хорошо поладил с этими чуваками. Я думаю, что это то самое, что объединяло нас всех, тот факт, что мы всегда были кучкой музыкальных нердов.
— Коллекционируешь ли ты пластинки до сих пор? Занимаешься ли ты ди-джейством в свободное время?
— Определенно, я занимаюсь этим в свое свободное время, которого не так уж много. И у меня действительно много пластинок. Я сбавил темп, но по-прежнему часто покупаю музыку. Это можно сказать обо всей группе, мы постоянно ищем новую музыку.
— Когда на сцене ты исполняешь что-либо на вертушках, используешь ли ты реальные вертушки или запускаешь «Serato» или что-то подобное?
— Я пользуюсь «Serato» (программно-аппаратный комплекс для профессиональных ди-джеев и музыкантов, разрабатываемый новозеландской компанией Serato Audio Research) во время ди-джеинга, и я был одним из первых, кто начал пользоваться им. Но на сцене я все еще пользуюсь настоящим винилом. Это было одной из тех вещей, которые я делал на ранней стадии, потому что до того, как вышел «Serato», среди всего прочего было необходимо использование неизвестных пластинок, потому что я не хотел, чтобы на меня подали в суд, а такие реально трудной найти. И в этом для меня были сложности, поскольку когда пластинка изнашивалась, замену ей найти было непросто. Я бы мог переключиться на «Serato», но, может быть, мне просто лень. Мне действительно нравится крутить обычный винил.
— К слову о поиске неизвестных сэмплов. Не это ли изначально подтолкнуло тебя к использованию новой технологии и созданию собственных звуков?
— Я бы не сказал, что именно это сподвигло меня. Скорее это было желание узнавать новое и быть в большей степени музыкантом, учиться играть, пытаться объединить это с корнями, с моим ди-джейским опытом. И я хотел поупражняться с новыми игрушками. И это еще одна вещь, которая характеризует нашу группу. Мы никогда не боялись пробовать различные игрушки и звуки, пользоваться драм-машинами и прочим. Это просто развивалось со временем, пока я лучше овладевал своим делом и становился увереннее.
— Какой из тех плодов технологий, что ты открыл недавно и внедрил в свои выступления, самый интересный?
— Я действительно большой поклонник программного комплекса «Ableton Live» (программа для обработки звука и создания музыки). Я использовал его на последних трех альбомах, и покупал его с тех пор, как он впервые вышел. Думаю, за последние несколько лет он стал популярен и завоевал широкую известность в мире ремиксов и ди-джеинга, но это действительно классный инструмент. Когда кто-нибудь спрашивает меня, какую программу я бы порекомендовал, я всегда называю «Ableton Live». Это главное для меня.
— Что является решающим для тебя в противостоянии между «Ableton Live» и какой-либо другой подобной программой?
— Мне просто нравится рабочий процесс. По сути, ты не теряешься в процессе обучения. Это одна из тех программ, в которых можно поджемовать в процессе, затем вернуться и поимпровизировать еще. Она на самом деле делает творчество веселым процессом, это не просто виртуальная студия. С каждым релизом они стремятся добавить намного больше фишек и усовершенствовать компоненты.
— Со всей этой технологией, позволяющей тебе программировать вещи заранее так, как тебе нужно, насколько твои выступления в действительности живые?
— Как бы там ни было, никакой установленной последовательности выполнения программ нет, и большейчастью я просто играю сэмплы. Я использую их таким образом, как будто играю на обычном синтезаторе. Я никогда не позволял опуститься до той стадии, когда ты просто нажимаешь кнопку — и все выполняется само, чтобы я не мог слажать. Это мой подход к игре в группе, поскольку я не хотел быть тем чуваком, который просто нажимает на кнопки. Это делает процесс более интерактивным для меня, так что я могу играть с группой и писать музыку.
— Как новые технологии изменили твое вовлечение в процесс написания песен?
— Полагаю, это изменилось для меня, но не для всех остальных. Мы всегда сочиняли одинаково — просто собирались все вместе и музицировали. Когда я впервые начал играть в группе, то дурачился, пытаясь найти сэмплы, и что-то из того, что я сыграл, могло подтолкнуть кого-то на сочинение бас-партии к моей импровизации. То же самое происходит и сейчас, но теперь уже я могу сыграть что-то консонирующее и способное вписаться. Возможность играть и сочинять во многом помогла мне в целом влиться в группу, а также я становлюсь увереннее в себе как музыкант.
— Говоря о сочинительстве и признавая тот факт, что вы уже довольно долго гастролируете в поддержку этого альбома, приступили ли вы к сочинению нового материала?
— Нет. Мы не из тех групп, которые сочиняют в дороге, так что мы собираемся сделать перерыв между этим туром и следующим, когда поедем в Европу. По-моему, это всего пять недель, и около четырех из них мы потратим на то, чтобы окопаться где-нибудь, чтобы сочинять и посмотреть, что получится. Затем мы вернемся к гастрольной жизни и завершим последний этап цикла в поддержку этого альбома, а потом возобновим сочинительство и запись. Мы предпочтем остаться динамически развивающимися и продуктивными, а не просто отдыхать пять недель.
Перевод — Константин Домань (специально для Deftones.Ru)
